Мои фанфы


ждество «Осень падает с деревьев, Серое небо в лужах Живые глаза Рождество Дети не идут домой Им ничего не нужно…» (Агата Кристи) Прохладный сентябрьский вечер. Не замечая лиц встречных прохожих, я бреду по дороге домой погруженный в свои мысли. Человек сам ограничивает себя в возможностях, он уже не верит ни во что, для него реальность это то, что произойдёт, а не то чего бы он хотел. Он смирился с тем, что идёт по течению, что его жизнь решает всё за него. Но это всё мираж. Мы бежим от реальности в виртуальный мир, не задумываясь можно ли создать этот самый мир вокруг себя, чтобы он стал реальным. Нет, невозможно… Смотри он похож на Логана - приглушенный голос развеял мысли вмиг. Я понял, откуда говорили, но притворился, что не слышал. И, правда!- мальчишки катались на качелях но, завидев меня, приостановились. Я прошел мимо, увидев их краем глаза. Ну да, конечно, взъерошенные волосы, джинсы, куртка и предательски вылезший жетон – уже повод для детских сплетен. Но на самом деле это всего лишь муляж…. Я добрался до квартиры. Кофе, и папка с рисунками - все, что мне сейчас нужно. Рассматривая свои работы, я надеюсь на то, что меня посетит вдохновение. Да и коротать вечер за этим занятием гораздо приятней, чем смотреть в ящик. «Ты же себя рисуешь!» вспомнился комментарий человека увидевший пару рисунков, которых я держу в руке. Возможно, если учитывать лишь черты лица, но в остальном это полная противоположность. Я взял карандаш и принялся вырисовывать его лицо. Густые брови, немного прищуренные глаза, длинноватый острый нос. Большую роль в каждом портрете играют глаза, пусть некоторые черты лица не будут столь схожи, но глаза это уже половина дела, если они вышли похожими. Помню время, когда увлекался рисованием портретов, то зачастую закрашивание зрачков глаз оставлял на самый конец. Когда всё было готово, оставалось лишь их закрасить, и «придать жизнь» Мне нравилось «придавать жизнь». Взглянул на часы, было уже около одиннадцати. Засунув законченную работу в папку, я положил ее на кресло, и пошёл в душ. За окном сверкали молнии, и гремел гром. Небо было по истине дьявольское. И очень красивое. Эта пятница была безлунна, так сильно занесло всё тучами. Я бросил полотенце на кресло и принялся стелить диван. Гроза не давала уснуть, и в голову лезли разные черти. Сны - для меня большая редкость, хотя говорят, что всем снятся сны, только не каждый их запоминает. Да и зачем запоминать, такую бредятину как полёт с небоскрёба, или попытки бегства на пластилиновых ногах от какой-нибудь дьявольщины. Но я научился отличать реальность от сна. Может первые 2-3 минуты повелителю снов и удаётся меня одурачить, но я быстро осознаю что сплю, причём я не просыпаюсь, а остаюсь во сне, и даже начинаю сам делать там что захочу и видеть, кого захочу, а также делать с ним всё что захочу. Также если на меня летит маньяк с рубанком и опасность неминуема, то осознание того, что это сон даёт мне право оставаться на месте…зачем бежать от того чего нет? А вы умирали во сне? Черная пустота…. * «На небе сказочном луна, Горит свеча, вокруг темно, А мы встречаем рождество…» ( Агата Кристи) Три часа ночи. Тучи рассеялись, и в окно смотрела огромная луна, она озаряла своим мягким светом почти всю комнату от дивана до кресла у дальней стены. На диване посапывал человек, он спал. На дальнюю стену падала тень от кресла. Постепенно она начала увеличиваться в размерах. Это было полотенце, под ним что-то поднималось. Нет, это не кошка. Она лежала на диване, у ног хозяина. Вдруг тёмное пятно спало, и на стене показался рисунок человека. Это было похоже на проектор, но его глаза жили. Спустя секунду он моргнул, ещё секунда и он сошел со стены прямо в лунные лучи. Кошка зашипела, и чуть не сбив цветочный горшок, прыгнула в форточку. Луна озарила живое, мускулистое тело мужчины, он огляделся не понимая, где находится, и кто он такой. Бесшумно он прокрался в прихожую, затворив за собой дверь. В корзине для грязного белья он нашел потрепанные джинсы. Они были узковаты но, расширив, уже имеющиеся дырочки он всё-таки в них влез. Майка порвалась о его необъятную грудь, поэтому он надел рубаху на выпуск. Обувь на удивление подошла. Уловив себя в зеркале, он потёр ладонью по небритому подбородку. С ловкостью рыси он открыл дверь, и также бесшумно её запер. * «…А за окном снежинки тают А за окном кого-то….УБИВАЮТ!» (Агата Кристи) Нет! Я не хочу! Отстань от меня! – Девушка резко ударила парня по лицу, зацепив ногтями. Тот дотронулся ладонью к щеке и увидев на ней кровь взревел: Ах ты сука!- схватил её за кисть. Я вырву твои когти! Он не успел ударить её. Занесённую руку кто-то остановил. Парень резко выхватил нож и резанул защитника в живот. Тот согнулся. Девушка заорала. Парень стал бить мужика ногами. Казалось всё кончено, но лохматый выпрямился и схватил парня за ногу. На другой руке у него блеснуло три лезвия, и он полоснул ими ногу, а затем вонзил в живот. Нет!- девушка не прекращала орать. Он мой парень! Оставь его сволочь! Ты его убил! Убил! Она накинулась ему на спину, но мужик скинул её как пушинку. Хочешь оцарапать и меня? – усмехнулся он, втягивая лезвия в руку. Не отводя взгляда от его рук, она попятилась назад. Бродяга стянул с покойника, вполне приемлемую косуху и нацепил на себя. * «Море - это море крови Море – это море боли Море - это соль и слёзы А на небе только звёзды…» (Агата Кристи) Пустынную улицу тускло освещали фонари. Слышались шаги, кто-то бежал по мокрому асфальту. Где-то там раздавалась, милицейская серена, она становилась всё громче и громче. Осветив тёмный проулок, машина въехала в дворик. Виновник преследования стоял у глухой стены, оставив все надежды на бегство. Казалось ему всё равно, схватят его или нет. Менты выскочили из машины, отдавая приказы: «Стоять, не двигаться» и всё что обычно говорят в таких случаях. Преследуемый повиновался, хитро улыбаясь, но ни говоря не слова. На него надели наручники и усадили на заднее сидение. Сели сами. Но машина не хотела заводиться, тогда один вышел и открыл капот. Что-то металлическое лязгнулю. Но напарник сидевший в кабине не придал значения. Он смотрел в зеркало заднего вида, арестованный улыбнулся, его глаза смеялись. * «Дворник, милый дворник! Подмети меня с мостовой. Дворник…дворник...» (Агата Кристи) Утро. Холодно и сыро. Метла дворника уныло рассекла лужу, выгребая листья. Каждый взмах сопровождался характерным звуком на весь квартал. На капоте милицейской машины мирно дремал ободранный кот. Капот давно уже остыл, но он этого не замечал. Дворник поднял метлу и взмахнув ею прогнал животное. Возобновил работу. Вдруг он отчётливо услышал стоны и мольбы о помощи. Старик заглянул в кабину машины. Два милиционера валялись все в крови, один из них подавал признаки жизни. Спинка одного кресла была продырявлена, из дырок торчал поролон. Салон был весь в пятнах крови. Дворник как ужаленный, бросил метлу и кинулся за помощью. * «Я умираю, от такого неба до небес Я умираю оттого, что оживает лес И всё становится правильным, как моя рука» (Агата Кристи) Ненавижу утро. Особенно утро буднего дня. Но не сегодня. Суббота- это пожалуй мой любимый день недели, с одной стороны это последний рабочий день, а с другой предвкушения выходного. Ведь ожидание чего-либо и составляет большую часть жизни. У кого-то ожидания чего-то плохого, и может оно не так ужасно это событие, может даже там ничего страшного, но мы привыкли загадывать наперёд. Другое дело если ждешь чего-то хорошего. Мы каждую минуту что-то ожидаем, или что-то не ожидаем. Я вяло вылез из-под одеяла. «Проклятый кот» - подумал я, взглянув на рассыпанный по подоконнику грунт. Ничто так не бодрит по утрам как чашечка горячего кофе. * «Я крашу губы гуталином. Я обожаю чёрный свет И мой герой, он соткан весь Из тонких запахов конфет…» (Агата Кристи) В столь ранее время, посетителей в кафе «Алиса» практически не было. Сегодня оно только открылось, а за столиком уже сидел один клиент. Он поглощал пиво небольшими глотками и курил. Вдруг он замер заметив вдалеке напротив себя зеркало. Там отражался он - взъерошенный, небритый, с грубыми чертами лица и безразличными глазами. Он перевёл взгляд на свои руки. Вытащив из внутреннего кармана куртки несколько купюр, он положил их на стол. Затем вышел. Он медленно двигался вдоль детской площадки. Всюду раздавался детский смех, дети бегали и резвились. Все куда-то спешили, бежали на работу. Мужчины недоверчиво косились на него, а женщины обходили стороной, стараясь не смотреть. Он был слишком хмур и неприятен для них. Люди тянутся к тем, от кого веет оптимизмом, счастьем. Это только в кино хмурый незнакомец может кого-то заинтересовать. Подростки, суетились у газетного ларька, разглядывая обложки эротических журналов, когда заметили его отражение на стекле витрины. Его волосы развивал холодный сентябрьский ветер, глаза были устремлены на витрину с комиксами. Старуха удивлённо взглянула на него когда он спросил один из комиксов. Она дала один номер: «Люди Икс: Росомаха» Он и не думал платить. Под яростные возмущения продавщицы он скрылся из виду. Сидя на лавочке, он судорожно перебирал листы. Когда шок прошел, он свернул комикс трубочкой и засунул в карман. Поблизости слышалась музыка. Девушка играла на гитаре и пела. У неё были чёрные прямые волосы, и печальные, сильно подведенные глаза. Она стояла, опершись спиной о стену подземного перехода. На ней был чёрный балахон, цепочка с кельтским крестом на шее. Незнакомец привлёк её внимание, но она не подавала виду, а всё продолжала играть. Он сидел и слушал, пока не заметил, что она посматривает в его сторону. Он приблизился, и посмотрел в её грустные глаза. Вытащил из кармана комикс и бросил ей в рюкзак к остальной мелочи. Она тяжело взглянула на обложку, потом пронзительным взглядом на его лицо. После снова на обложку. Они смотрели друг другу в глаза. Мне нравиться эта музыка - сказал он. А мне эти комиксы – ответила она. «Как больно если нет любви Я сказал: не плачь, всё позади, Нежно-нежно положил твоё тело в кусты Никогда-никогда не забуду как ты… О, как ты жила без любви….» (Агата Кристи) Где-то за стеной гудела музыка всё громче и громче. Это было совсем не то что играла она. «Ути-пуси! Миленький мой! Я горю я вся в…»- эти повторяющиеся слова, и тошнотворная музыка, резала уши. Она им мешала. Мешала оставаться наедине, друг с другом и своими мыслями. Она приподнялась с кровати, прикрывшись одеялом. Знал бы ты как меня всё достало- тихо сказала она посмотрев на него. Он лежал, смотря в потолок. Она отвела взгляд. Тут опять послышался ужасный припев. Она сидела, закутавшись в одеяло, и уткнувшись головой в колени. Он поднялся с кровати, и натянул джинсы. Ты куда? Уши болят. Он распахнул дверь и вышел. « Но я не помню, кем я был, Я помню стены, стекает кровь Я помню руку, которой бил Всё остальное обрывки снов Я всё забыл. Я всё забыл…» (Агата Кристи) Компания была подвыпившая и на весиле. Музыка бешено била из колонок. Две полуголые пьяные девицы пытались танцевать. Ещё несколько человек пялились на них и бухали. Все орали, подпевая музыкальному центру. Каждый старался громче остальных. Резкий удар в дверь, так что вылетела защёлка, и посыпалась штукатурка. Никто ничего не успел понять, как в комнату вошёл он, и ударив кулаком по центру, схватил его и вышиб им окно. Кто-то попытался возразить, ударить его, но чуть ли не последовал за «Ути-пусями» ударившись о стену, поник на полу. Мужик отшвырнул ещё парочку стоящих на пути парней, разбив им носы и свернув челюсть. И удалился, не сказав ни слова. «Девочка яд, Девочка смерть, Но где-то там внутри себя, Боишься ты меня, меня И любишь ты меня, меня как я тебя Как я тебя…» (Агата Кристи) Он подошёл к окну и закурил. Она поднялась с постели и подошла к нему. Теперь не болят?- спросила она, испытующим взглядом. Теперь болят у них. Ты их не убил? Нет. Она отвела взгляд, её глаза слезились.- Они заслужили это. Сыграй ещё - попросил он, взглянув на неё. Она взяла скрипку, и присев на кровать начала играть. Он наблюдал за ней. Любовался её хрупким телом. Когда она закончила, он спросил: Это сделали они? Девушка удивлённо взглянула на него: Что сделали?- она отвела взгляд. Ты знаешь что, они заразили тебя?- он хмуро посмотрел на неё. В его взгляде было что-то сильное, требовательное, пронизывающие до костей. Как ты понял? Не знаю. Я чувствовал. Теперь ты меня убьёшь? Мне это не нужно. Почему? Я не болен. Она посмотрела на его руки. Потом ему в глаза. Кто ты? Я не знаю. Она подошла ближе, смотря ему в глаза, провела по волосам на его лице. После взяла его большую ладонь и положила на свою талию, поглаживая себя его рукой. Ты не сердишься, что не сказала? Он ничего не ответил а, взяв, её на руки понёс на кровать. * Утро. Воскресенье. Я проснулся, оттого что кто-то яростно звонил в дверь. Откройте! Милиция! Удивившись, я крикнул: Секунду! И одеваясь, старался предположить, что им могло от меня понадобиться. Только я вышел в коридор, как увидел перед собой страж порядка. Он представился, а его коллеги принялись шнырять туда сюда. - Где вы были вчера ночью между 00- 3 часами? - Не понимаю что вам нужно, я спал! - Успокойтесь! Это может кто-нибудь подтвердить? - Нет, я живу один. - Ясно. Тут один из милиционеров крикнул: Капитан взгляните сюда! Я пошёл вслед за капитаном в свою ванную. Смотрите на это – мент указал на на мои джинсы на которых почему-то запеклась кровь, а рядом с ними валялся какой-то журнал, тоже весь окровавленный. Это ваша одежда?- спросил капитан. Изумлённый находкой, я стоял не в силах говорить. Это ваше ?- повторил он. Да – запинаясь, ответил я. Но я понятия не имею… Все понятия не имеют – сказал он доставая наручники. Вам придется проехать с нами до выяснения обстоятельств. Auffiderseinmainlibenfrau. «Убитая любовь! Убитая любовь! В театре мертвецов…» (Агата Кристи) Было 2- часа ночи. Луна ярко светила, в окно, и свет падал на его лицо. Он открыл глаза, смотря на луну, и почувствовал что рядом никого нет. Повернувшись он осмотрел мятую простынь и подушку. Её не было. Он поднялся с кровати и натянул джинсы. Чем то пахло. Он принюхался. Это была кровь. Запах привёл его в ванную. Там лежала она, в наполненной ванной вся в крови с порезанными запястьями. Он встал на колени перед ней. Ему хотелось выть от боли. Он был на грани безумия. Он не хотел жить. Её больше нет. Рядом валялся скомканный комикс. На нём было написано кровью: «Прости» Он поцеловал её и схватив комикс скрылся, как был в одних джинсах. «Зелёные глюки сползают по стенам Медленно- медленно, плавно-плавно Потом проползают по коридору И исчезают в ванной, в ванной…» (Агата Кристи) Он вбежал по лестнице в ту квартиру, откуда впервые вышел. Дверь была заперта. Он выпустил один из когтей и осторожно сломал замок. Он прокрался в комнату, где спал человек. Посмотрев на него, он взял папку со стола и найдя тот рисунок взял его. Перейдя в ванную, он включил свет, и разглядел рисунок. Это был он. Раздевшись, он выключил свет и залез в ванную. Стал яростно кромсать рисунок на кусочки. Его тело разрывалось также как рисунок, скоро он растворился в воде вместе с бумагой. * «Плачь не плачь, но я нашел, простой ответ, На твой вопрос Нет, его и не было» (Агата Кристи) Капитан вытащил пачку сигарет, и предложил мне. Я ответил, что не курю, и он взял сигарету себе. Он выпустил дым. - Посмотри ещё раз хорошенько. Ты знаешь эту куртку? Я снова взглянул на косуху. Да говорю же я, что никогда не видел эту куртку. - Ладно, предположим….а эту рубаху, и он достал из пакета мою красную клетчатую рубашку. Покосившись, и усмехнувшись, я ответил: Это моя рубашка. - Ну вот, а эта куртка была вместе с ней в доме погибшей. Это абсурд! Ну, даже если и так, то это совсем ничего не значит. Я никого не убивал! - Эту куртку опознали, ты снял её с убитого тобой парня! А той же ночью, ты убил и искалечил двух наших ребят! Один выжил, и он помнит эту куртку! Ты псих и убийца, признай это! Я не мог ничего ответить. Я вообще не мог ничего сообразить, всё было как в тумане. - И все убитые кроме последней жертвы зарезаны одним оружием. Три колотых раны! Ты не отвертишься на этот раз! Значит так, давай пиши повинную - он достал листок и ручку, может суд это учтёт. Я не знал что писать. Просто сидел и молчал. - Придурок! Ну, я же всё докажу! Пиши, сказал! Я взял листок. - Я не стану делать это здесь! - А где же?- удивился следователь. - Только в одиночестве, в камере, и если не так, то тогда никак, мне безразлично, что вы со мной сделаете. Он посмотрел на меня, корча гримасы. Да кто ты такой! Ладно, посидишь в «одиночке» И смотри у меня, если я не увижу того, что хочу! Полночь. Тускло светит луна сквозь решетку. На нарах, свернувшись в комок, лежит человек, и тяжело дышит, он спит. Рядом стоит табурет, на нем лист бумаги и ручка. На листке нарисован, рослый, коренастый мужчина с длинными светлыми волосами. Его лицо искажено в злостной клыкастой улыбке. Глаза которые полны ярости и гнева- они жили…. Конец.

ждество

«Осень падает с деревьев,
Серое небо в лужах

Живые глаза

Рождество

Дети не идут домой
Им ничего не нужно…»
(Агата Кристи)

Прохладный сентябрьский вечер. Не замечая лиц встречных прохожих, я бреду по дороге домой погруженный в свои мысли. Человек сам ограничивает себя в возможностях, он уже не верит ни во что, для него реальность это то, что произойдёт, а не то чего бы он хотел. Он смирился с тем, что идёт по течению, что его жизнь решает всё за него. Но это всё мираж. Мы бежим от реальности в виртуальный мир, не задумываясь можно ли создать этот самый мир вокруг себя, чтобы он стал реальным. Нет, невозможно…
Смотри он похож на Логана - приглушенный голос развеял мысли вмиг. Я понял, откуда говорили, но притворился, что не слышал.
И, правда!- мальчишки катались на качелях но, завидев меня, приостановились.
Я прошел мимо, увидев их краем глаза.
Ну да, конечно, взъерошенные волосы, джинсы, куртка и предательски вылезший жетон – уже повод для детских сплетен. Но на самом деле это всего лишь муляж….
Я добрался до квартиры. Кофе, и папка с рисунками - все, что мне сейчас нужно. Рассматривая свои работы, я надеюсь на то, что меня посетит вдохновение. Да и коротать вечер за этим занятием гораздо приятней, чем смотреть в ящик.
«Ты же себя рисуешь!» вспомнился комментарий человека увидевший пару рисунков, которых я держу в руке.
Возможно, если учитывать лишь черты лица, но в остальном это полная противоположность.
Я взял карандаш и принялся вырисовывать его лицо. Густые брови, немного прищуренные глаза, длинноватый острый нос. Большую роль в каждом портрете играют глаза, пусть некоторые черты лица не будут столь схожи, но глаза это уже половина дела, если они вышли похожими. Помню время, когда увлекался рисованием портретов, то зачастую закрашивание зрачков глаз оставлял на самый конец. Когда всё было готово, оставалось лишь их закрасить, и «придать жизнь» Мне нравилось «придавать жизнь».
Взглянул на часы, было уже около одиннадцати. Засунув законченную работу в папку, я положил ее на кресло, и пошёл в душ.
За окном сверкали молнии, и гремел гром. Небо было по истине дьявольское. И очень красивое. Эта пятница была безлунна, так сильно занесло всё тучами.
Я бросил полотенце на кресло и принялся стелить диван.
Гроза не давала уснуть, и в голову лезли разные черти. Сны - для меня большая редкость, хотя говорят, что всем снятся сны, только не каждый их запоминает. Да и зачем запоминать, такую бредятину как полёт с небоскрёба, или попытки бегства на пластилиновых ногах от какой-нибудь дьявольщины. Но я научился отличать реальность от сна. Может первые 2-3 минуты повелителю снов и удаётся меня одурачить, но я быстро осознаю что сплю, причём я не просыпаюсь, а остаюсь во сне, и даже начинаю сам делать там что захочу и видеть, кого захочу, а также делать с ним всё что захочу. Также если на меня летит маньяк с рубанком и опасность неминуема, то осознание того, что это сон даёт мне право оставаться на месте…зачем бежать от того чего нет? А вы умирали во сне?
Черная пустота….

*** «На небе сказочном луна,
Горит свеча, вокруг темно,
А мы встречаем рождество…»
( Агата Кристи)

Три часа ночи. Тучи рассеялись, и в окно смотрела огромная луна, она озаряла своим мягким светом почти всю комнату от дивана до кресла у дальней стены. На диване посапывал человек, он спал. На дальнюю стену падала тень от кресла. Постепенно она начала увеличиваться в размерах. Это было полотенце, под ним что-то поднималось. Нет, это не кошка. Она лежала на диване, у ног хозяина. Вдруг тёмное пятно спало, и на стене показался рисунок человека. Это было похоже на проектор, но его глаза жили. Спустя секунду он моргнул, ещё секунда и он сошел со стены прямо в лунные лучи. Кошка зашипела, и чуть не сбив цветочный горшок, прыгнула в форточку. Луна озарила живое, мускулистое тело мужчины, он огляделся не понимая, где находится, и кто он такой. Бесшумно он прокрался в прихожую, затворив за собой дверь.
В корзине для грязного белья он нашел потрепанные джинсы. Они были узковаты но, расширив, уже имеющиеся дырочки он всё-таки в них влез. Майка порвалась о его необъятную грудь, поэтому он надел рубаху на выпуск. Обувь на удивление подошла. Уловив себя в зеркале, он потёр ладонью по небритому подбородку. С ловкостью рыси он открыл дверь, и также бесшумно её запер.

***
«…А за окном снежинки тают
А за окном кого-то….УБИВАЮТ!»
(Агата Кристи)

Нет! Я не хочу! Отстань от меня! – Девушка резко ударила парня по лицу, зацепив ногтями. Тот дотронулся ладонью к щеке и увидев на ней кровь взревел: Ах ты сука!- схватил её за кисть.
Я вырву твои когти! Он не успел ударить её. Занесённую руку кто-то остановил. Парень резко выхватил нож и резанул защитника в живот. Тот согнулся. Девушка заорала.
Парень стал бить мужика ногами. Казалось всё кончено, но лохматый выпрямился и схватил парня за ногу. На другой руке у него блеснуло три лезвия, и он полоснул ими ногу, а затем вонзил в живот.
Нет!- девушка не прекращала орать.
Он мой парень! Оставь его сволочь! Ты его убил! Убил!
Она накинулась ему на спину, но мужик скинул её как пушинку.
Хочешь оцарапать и меня? – усмехнулся он, втягивая лезвия в руку. Не отводя взгляда от его рук, она попятилась назад.
Бродяга стянул с покойника, вполне приемлемую косуху и нацепил на себя.

*** «Море - это море крови
Море – это море боли
Море - это соль и слёзы
А на небе только звёзды…»
(Агата Кристи)

Пустынную улицу тускло освещали фонари. Слышались шаги, кто-то бежал по мокрому асфальту. Где-то там раздавалась, милицейская серена, она становилась всё громче и громче. Осветив тёмный проулок, машина въехала в дворик. Виновник преследования стоял у глухой стены, оставив все надежды на бегство. Казалось ему всё равно, схватят его или нет. Менты выскочили из машины, отдавая приказы: «Стоять, не двигаться» и всё что обычно говорят в таких случаях. Преследуемый повиновался, хитро улыбаясь, но ни говоря не слова. На него надели наручники и усадили на заднее сидение. Сели сами.
Но машина не хотела заводиться, тогда один вышел и открыл капот. Что-то металлическое лязгнулю. Но напарник сидевший в кабине не придал значения. Он смотрел в зеркало заднего вида, арестованный улыбнулся, его глаза смеялись.

***

«Дворник, милый дворник!
Подмети меня с мостовой.
Дворник…дворник...»
(Агата Кристи)

Утро. Холодно и сыро. Метла дворника уныло рассекла лужу, выгребая листья. Каждый взмах сопровождался характерным звуком на весь квартал. На капоте милицейской машины мирно дремал ободранный кот. Капот давно уже остыл, но он этого не замечал.
Дворник поднял метлу и взмахнув ею прогнал животное. Возобновил работу. Вдруг он отчётливо услышал стоны и мольбы о помощи. Старик заглянул в кабину машины. Два милиционера валялись все в крови, один из них подавал признаки жизни. Спинка одного кресла была продырявлена, из дырок торчал поролон. Салон был весь в пятнах крови.
Дворник как ужаленный, бросил метлу и кинулся за помощью.

***
«Я умираю, от такого неба до небес
Я умираю оттого, что оживает лес
И всё становится правильным, как моя рука»
(Агата Кристи)

Ненавижу утро. Особенно утро буднего дня. Но не сегодня. Суббота- это пожалуй мой любимый день недели, с одной стороны это последний рабочий день, а с другой предвкушения выходного. Ведь ожидание чего-либо и составляет большую часть жизни. У кого-то ожидания чего-то плохого, и может оно не так ужасно это событие, может даже там ничего страшного, но мы привыкли загадывать наперёд. Другое дело если ждешь чего-то хорошего. Мы каждую минуту что-то ожидаем, или что-то не ожидаем. Я вяло вылез из-под одеяла. «Проклятый кот» - подумал я, взглянув на рассыпанный по подоконнику грунт.
Ничто так не бодрит по утрам как чашечка горячего кофе.

*** «Я крашу губы гуталином.
Я обожаю чёрный свет
И мой герой, он соткан весь
Из тонких запахов конфет…»
(Агата Кристи)

В столь ранее время, посетителей в кафе «Алиса» практически не было. Сегодня оно только открылось, а за столиком уже сидел один клиент. Он поглощал пиво небольшими глотками и курил. Вдруг он замер заметив вдалеке напротив себя зеркало. Там отражался он - взъерошенный, небритый, с грубыми чертами лица и безразличными глазами. Он перевёл взгляд на свои руки.
Вытащив из внутреннего кармана куртки несколько купюр, он положил их на стол. Затем вышел.

Он медленно двигался вдоль детской площадки. Всюду раздавался детский смех, дети бегали и резвились. Все куда-то спешили, бежали на работу. Мужчины недоверчиво косились на него, а женщины обходили стороной, стараясь не смотреть. Он был слишком хмур и неприятен для них. Люди тянутся к тем, от кого веет оптимизмом, счастьем. Это только в кино хмурый незнакомец может кого-то заинтересовать.
Подростки, суетились у газетного ларька, разглядывая обложки эротических журналов, когда заметили его отражение на стекле витрины. Его волосы развивал холодный сентябрьский ветер, глаза были устремлены на витрину с комиксами. Старуха удивлённо взглянула на него когда он спросил один из комиксов. Она дала один номер: «Люди Икс: Росомаха» Он и не думал платить. Под яростные возмущения продавщицы он скрылся из виду. Сидя на лавочке, он судорожно перебирал листы.
Когда шок прошел, он свернул комикс трубочкой и засунул в карман. Поблизости слышалась музыка. Девушка играла на гитаре и пела. У неё были чёрные прямые волосы, и печальные, сильно подведенные глаза. Она стояла, опершись спиной о стену подземного перехода. На ней был чёрный балахон, цепочка с кельтским крестом на шее.
Незнакомец привлёк её внимание, но она не подавала виду, а всё продолжала играть.
Он сидел и слушал, пока не заметил, что она посматривает в его сторону.
Он приблизился, и посмотрел в её грустные глаза. Вытащил из кармана комикс и бросил ей в рюкзак к остальной мелочи. Она тяжело взглянула на обложку, потом пронзительным взглядом на его лицо. После снова на обложку. Они смотрели друг другу в глаза.
Мне нравиться эта музыка - сказал он.
А мне эти комиксы – ответила она.

«Как больно если нет любви
Я сказал: не плачь, всё позади,
Нежно-нежно положил твоё тело в кусты
Никогда-никогда не забуду как ты…
О, как ты жила без любви….»
(Агата Кристи)

Где-то за стеной гудела музыка всё громче и громче. Это было совсем не то что играла она. «Ути-пуси! Миленький мой! Я горю я вся в…»- эти повторяющиеся слова, и тошнотворная музыка, резала уши. Она им мешала. Мешала оставаться наедине, друг с другом и своими мыслями. Она приподнялась с кровати, прикрывшись одеялом.
Знал бы ты как меня всё достало- тихо сказала она посмотрев на него. Он лежал, смотря в потолок. Она отвела взгляд. Тут опять послышался ужасный припев. Она сидела, закутавшись в одеяло, и уткнувшись головой в колени. Он поднялся с кровати, и натянул джинсы.
Ты куда?
Уши болят. Он распахнул дверь и вышел.

« Но я не помню, кем я был,
Я помню стены, стекает кровь
Я помню руку, которой бил
Всё остальное обрывки снов
Я всё забыл. Я всё забыл…»
(Агата Кристи)

Компания была подвыпившая и на весиле. Музыка бешено била из колонок. Две полуголые пьяные девицы пытались танцевать. Ещё несколько человек пялились на них и бухали. Все орали, подпевая музыкальному центру. Каждый старался громче остальных.
Резкий удар в дверь, так что вылетела защёлка, и посыпалась штукатурка. Никто ничего не успел понять, как в комнату вошёл он, и ударив кулаком по центру, схватил его и вышиб им окно. Кто-то попытался возразить, ударить его, но чуть ли не последовал за «Ути-пусями» ударившись о стену, поник на полу. Мужик отшвырнул ещё парочку стоящих на пути парней, разбив им носы и свернув челюсть. И удалился, не сказав ни слова.

«Девочка яд,
Девочка смерть,
Но где-то там внутри себя,
Боишься ты меня, меня
И любишь ты меня, меня как я тебя
Как я тебя…»
(Агата Кристи)

Он подошёл к окну и закурил. Она поднялась с постели и подошла к нему.
Теперь не болят?- спросила она, испытующим взглядом.
Теперь болят у них.
Ты их не убил?
Нет.
Она отвела взгляд, её глаза слезились.- Они заслужили это.
Сыграй ещё - попросил он, взглянув на неё.
Она взяла скрипку, и присев на кровать начала играть. Он наблюдал за ней. Любовался её хрупким телом. Когда она закончила, он спросил: Это сделали они?
Девушка удивлённо взглянула на него: Что сделали?- она отвела взгляд.
Ты знаешь что, они заразили тебя?- он хмуро посмотрел на неё. В его взгляде было что-то сильное, требовательное, пронизывающие до костей.
Как ты понял?
Не знаю. Я чувствовал.
Теперь ты меня убьёшь?
Мне это не нужно.
Почему?
Я не болен.
Она посмотрела на его руки. Потом ему в глаза.
Кто ты?
Я не знаю.
Она подошла ближе, смотря ему в глаза, провела по волосам на его лице. После взяла его большую ладонь и положила на свою талию, поглаживая себя его рукой.
Ты не сердишься, что не сказала?
Он ничего не ответил а, взяв, её на руки понёс на кровать.

***
Утро. Воскресенье. Я проснулся, оттого что кто-то яростно звонил в дверь.
Откройте! Милиция!
Удивившись, я крикнул: Секунду!
И одеваясь, старался предположить, что им могло от меня понадобиться. Только я вышел в коридор, как увидел перед собой страж порядка. Он представился, а его коллеги принялись шнырять туда сюда.
- Где вы были вчера ночью между 00- 3 часами?
- Не понимаю что вам нужно, я спал!
- Успокойтесь! Это может кто-нибудь подтвердить?
- Нет, я живу один.
- Ясно.
Тут один из милиционеров крикнул: Капитан взгляните сюда!
Я пошёл вслед за капитаном в свою ванную.
Смотрите на это – мент указал на на мои джинсы на которых почему-то запеклась кровь, а рядом с ними валялся какой-то журнал, тоже весь окровавленный.
Это ваша одежда?- спросил капитан.
Изумлённый находкой, я стоял не в силах говорить.
Это ваше ?- повторил он.
Да – запинаясь, ответил я. Но я понятия не имею…
Все понятия не имеют – сказал он доставая наручники.
Вам придется проехать с нами до выяснения обстоятельств.

Auffiderseinmainlibenfrau.

«Убитая любовь!
Убитая любовь!
В театре мертвецов…»
(Агата Кристи)

Было 2- часа ночи. Луна ярко светила, в окно, и свет падал на его лицо. Он открыл глаза, смотря на луну, и почувствовал что рядом никого нет. Повернувшись он осмотрел мятую простынь и подушку. Её не было. Он поднялся с кровати и натянул джинсы. Чем то пахло. Он принюхался. Это была кровь. Запах привёл его в ванную. Там лежала она, в наполненной ванной вся в крови с порезанными запястьями. Он встал на колени перед ней. Ему хотелось выть от боли. Он был на грани безумия. Он не хотел жить. Её больше нет. Рядом валялся скомканный комикс. На нём было написано кровью: «Прости» Он поцеловал её и схватив комикс скрылся, как был в одних джинсах.

«Зелёные глюки сползают по стенам
Медленно- медленно, плавно-плавно
Потом проползают по коридору
И исчезают в ванной, в ванной…»
(Агата Кристи)

Он вбежал по лестнице в ту квартиру, откуда впервые вышел. Дверь была заперта. Он выпустил один из когтей и осторожно сломал замок.
Он прокрался в комнату, где спал человек. Посмотрев на него, он взял папку со стола и найдя тот рисунок взял его. Перейдя в ванную, он включил свет, и разглядел рисунок. Это был он. Раздевшись, он выключил свет и залез в ванную. Стал яростно кромсать рисунок на кусочки. Его тело разрывалось также как рисунок, скоро он растворился в воде вместе с бумагой.

***
«Плачь не плачь, но я нашел, простой ответ,
На твой вопрос
Нет, его и не было»
(Агата Кристи)

Капитан вытащил пачку сигарет, и предложил мне. Я ответил, что не курю, и он взял сигарету себе. Он выпустил дым.
- Посмотри ещё раз хорошенько. Ты знаешь эту куртку?
Я снова взглянул на косуху. Да говорю же я, что никогда не видел эту куртку.
- Ладно, предположим….а эту рубаху, и он достал из пакета мою красную клетчатую рубашку.
Покосившись, и усмехнувшись, я ответил: Это моя рубашка.
- Ну вот, а эта куртка была вместе с ней в доме погибшей.
Это абсурд! Ну, даже если и так, то это совсем ничего не значит. Я никого не убивал!
- Эту куртку опознали, ты снял её с убитого тобой парня! А той же ночью, ты убил и искалечил двух наших ребят! Один выжил, и он помнит эту куртку! Ты псих и убийца, признай это!
Я не мог ничего ответить. Я вообще не мог ничего сообразить, всё было как в тумане.
- И все убитые кроме последней жертвы зарезаны одним оружием. Три колотых раны!
Ты не отвертишься на этот раз!
Значит так, давай пиши повинную - он достал листок и ручку, может суд это учтёт.
Я не знал что писать. Просто сидел и молчал.
- Придурок! Ну, я же всё докажу! Пиши, сказал!
Я взял листок.
- Я не стану делать это здесь!
- А где же?- удивился следователь.
- Только в одиночестве, в камере, и если не так, то тогда никак, мне безразлично, что вы со мной сделаете.
Он посмотрел на меня, корча гримасы. Да кто ты такой! Ладно, посидишь в «одиночке»
И смотри у меня, если я не увижу того, что хочу!

Полночь. Тускло светит луна сквозь решетку. На нарах, свернувшись в комок, лежит человек, и тяжело дышит, он спит. Рядом стоит табурет, на нем лист бумаги и ручка. На листке нарисован, рослый, коренастый мужчина с длинными светлыми волосами. Его лицо искажено в злостной клыкастой улыбке. Глаза которые полны ярости и гнева- они жили….

Конец.