Возвращение.
Для каждого события есть свои место и время.
Для влюбленности - берег тихого озера, поросший гигантскими перьями папоротников, или мимолетный взгляд с затаенными смешинками в зрачках девушки на остановке, привлеченный этими солнечными зайчиками ты готов пойти за ней на край света...
Для избавления от отчаяния и последних слез ужаса - парк аттракционов, когда с замершего из-за замыкания "чертового колеса" снимают твоего ребенка, или укрытая тьмой лужайка в парке, когда экран мобильного начинает светиться и на нем появляется полу-забытое имя, а рука сама тянется к медальону, спрятанному от чужих глаз под одеждой. И, сжимая в ладони его, начинаешь чувствовать все биения сердца, прожитые за эти годы, все те моменты, когда оно готово было замереть. Ты падаешь в пропасть под это биение, особо усилившееся сейчас, когда перед взором то имя. Полузабытое и желанное, словно вкус райского плода.
И смерть и верность, рука об руку, вступают в свои права у изголовья человека, которого держат за руку тот, кого он любит. И становятся проводниками им обоим. Так бывает всегда, до бесконечности вариантов.
Так бывает в жизни у обычных людей.
Так могло быть и со мной.
***
Я знаю свою смерть в лицо. На этот раз она пришла за мной прозрачным осенним вечером. Вечером, когда в лилово-сером небе царил ветер и аромат костров, а черные ветви лесных деревьев тянулись к ним, словно пытались прикоснуться к небесам. Прикоснуться, взять на память последний кусочек вечной бездны, ещё хранящей воспоминания о лете, украдкой сохранить это призрачное напоминание о нем, перед тем, как впасть в зимнее забытье. Они жаждали этого, ибо знали, что иначе не вспомнят, зачем им просыпаться весной. Но, захлестнутые порывами ветра, вздрагивали и поникали, на время смиряясь. И лес застывал, словно впаянный в пятнистую основу листвы и залитый сверху призрачно-серым стеклом безмятежного неба.
Я нарушал все это. Бег, резкое, но все ещё не сбившееся дыхание, дрожащие на лезвиях когтей блики. Листва под ногами приглушала шаги, а ветер танцевал вокруг, разрезаемый моими когтями.
Ещё немного, ещё...вот удобное место для того, чтобы перестать чувствовать себя зверем, на которого идет облава.
Но стоило лишь обернуться, как пуля попала в плечо. Удар, все вокруг задрожало, готовое исчезнуть, но воля победила. Я встал.
Ещё и ещё звуки выстрелов. Ещё удары и боль, кровь на руке и рубашке. Можно было бы поспорить, что я с этим справлюсь. Только вот Судьба оказалась против...
Ковер листвы, украшенный крапинками-веснушками шалуньей-Осенью, нахлынул на меня, обнял прохладой руки и бок. Когти прочертили на подушке мха полукруг, оставив темные раны, в которых виднелось не мясо, а темная земля. Я ещё успел перевернуться на спину, чтобы увидеть небо. Прозрачное и безмятежное, под чьим мудрым и отстраненным взором происходила эта нелепая погоня. Ко мне на раскрытую ладонь упал золотистый лист.
В этот раз меня убила Осень. А небеса были свидетелем.
-Объект 56 захвачен. Приступаем к транспортировке, - последнее, что я услышал.
Я сжал ладонь, пряча в ней напоминание о том, что я жил, сохраняя последнее "Прости" от этого мира. И прощая его, полного крови и грязи, исковерканных тел и разумов, прогнившего насквозь и пытающегося бороться с собственным бессилием.
Я закрыл глаза.
Я устал.
***
После смерти есть жизнь?
Не уверен, что это можно назвать жизнью.
Жизнь после смерти - скольжение по воспоминаниям. Сначала по своим, до боли режущим и в конце концов разбивающимся на сотни и сотни осколков. Затем по чужим воспоминаниям, бреду и мечтам других людей, осколкам чужих жизней, как прожитых, так и нет. Встречаясь с созданиями, словно вышедшими или из иных миров или из бреда сумасшедшего, путая себя со своим отражениям, начинаешь забывать о том, откуда пришел. Почему, куда и зачем ты идешь.
Сидя на берегу озера, в котором пульсировали искорки серебристых звезд, я смотрел на свои руки. Вокруг - холмы, поросшие гривой красноватой травы, ветер с запахом корицы и золотистое небо над головой. Под ногами расплавленное серебро лазурного озера.
Я здесь был уже не раз в своих странствиях. Этот кусочек реальности подходит как нельзя лучше для отдыха и раздумий.
И за эти тысячи раз ничего не случалось. Но сейчас...
Над багряными холмами пробежал ветер, всколыхнул траву у моих подошв...а с золотисто-багряного дерева, причудливо изогнувшегося над озером, сорвался лист. Я подставил руку, чтобы поймать его. Поймал. Жесткие края чуть щекотали кожу, переплетение жил на нем перекликалось острой до боли схожестью с узором линий на моей ладони. Я смотрел на него, а в памяти опять начинали проявляться образы...
Осень, черные деревья и ветер. Последний лист, кружась, опускается ко мне в руку.
Воспоминания. Мои.
Теперь я узнал, откуда я пришел. И куда мне возвращаться.
Ещё во время своих странствий я видел странного человека. Кажется, именно ему удалось предотвратить развитие того эксперимента по созданию оружия, предотвращающего регенерацию. Смертельно опасного не только для меня, живучего, словно дикий зверь, но и для самих людей. Начинка разрывных пуль, будь она добавлена в воду, убивала все живое. Человек, призрак которого я видел здесь, на тропках, собравших и прошлое и будущее, смог это остановить и уничтожить все данные и результаты опытов.
И то, что я воспринимаю за бред или мечту, потому что такого существа не может быть в реальности. Смуглая женщина с снегоцветными волосами и грацией пантеры. Она стоит под водопадом в ночи, заросли фиолетовых цветов ласкают её бедра, а волосы окутывают плечи. Спокойная и жесткая, мягкая и решительная, в глазах которой прячется ум и страстность, скрытая тенями от ресниц, окрашенных в цвета вершины Килиманджаро.
Я хочу её увидеть. Я хочу прикоснуться к этому видению и узнать её запах. Она слишком хороша, чтобы быть настоящей, но если это правда, то я могу надеется увидеть её рядом с тем человеком, который остановил распространение химической заразы, убившей меня. Я знаю, что она рядом с ним. Хочу найти её - надо искать того человека. Все просто. Я хочу увидеть и убедиться в её существовании. На большее я не надеюсь.
Мне надо обратно. К ней. Я разворачиваюсь, открываю ладонь. Красный лист, странник, сорванный ветром с дерева, вновь оказывается подхвачен порывами воздушных потоков и растворяется в глубинах золотистого неба.
Мне тоже пора исчезнуть. Я в последний раз смотрю на озеро и ухожу.
***
Боль и тьма. Лезвия когтей выскальзывают из рук, прорезая плоть. Пара росчерков, стремительных, словно удары меча, и из криокамеры выползает изможденный человек. Он падает на пол, встревоженная волна черных волос обнимает его с ног до головы. Вокруг ни звука, лишь льющийся из пролома в потолке свет скользит по телу мужчины, сидящего в ворохе листьев и веточек рядом с раздробленной замораживающей камерой.
База давно уже заброшена и пуста, в ней - лишь он да воспоминания, полутьма и ветер, приносящий с поверхности запах весны.
Мужчина поворачивает голову и встает. Ещё держась за стену, выходит в полукруг света...а затем исчезает в лесу.
***
К воротам подошел человек. Истрепанная куртка, рюкзак за спиной и джинсы с едва подшитыми краями. Он оглядывается и ветер ерошит его темные, неумело, словно детской рукой обрезанные волосы.
-Где я могу найти Чарльза Ксавьера? - хрипло произносит странник. Неуверенно, пробуя на вкус каждое слово, будто они для него - редкая драгоценность, будто каждое движение языка и дрожание голосовых связок непривычны.
Женщина со снежно-белыми волосами, поливавшая газон, улыбается.
-Его пока нет, но он скоро будет. Вы можете подождать его в гостиной, а я пока сварю чай, - произносит она. Заметив, как её собеседник отшатывается, а затем тихо произносит "Не может быть...", спрашивает, - Вам нехорошо?
-Нет, все в порядке, - отвечает он. -Меня зовут Логан.
"Может, вы меня и видели во сне, но я лучше представлюсь..." проносится в его голове мысль.
-А меня Ороро, - ответило видение, воплотившееся здесь, на земле. Выключила воду, положила шланг в кусты мелиссы и шалфея. -А какое ваше имя для друзей?
-Росомаха...
Уже готовые было встретиться ладони, широкая с затаившимся внутри холодом смертоносного металла и смуглая, словно самый нежный молочный шоколад, дрогнули как от действия электрического разряда. Отпрянули друг от друга. А затем с ещё большей стремительностью приблизились и соединились в прикосновении.
Темноволосый мужчина со звериной тенью и женщина, хранящая в волосах пряди тумана, прошли по дорожке к зданию. И исчезли за захлопнувшейся дверью, не пустившей во внутрь теплый вечер, полный запахов реки и мяты, звезд и пряностей. В вечере царила безмятежность, разве что на дорожку, посыпанную гравием подобно тяжелому жуку упал резной красно-багровый лист с жесткими краями, столь неуместный весной. Вскоре ветер его унес прочь.
***
Из дневника Логана:
Я не помню многого из того, что со мной было, прежде чем я отправился на просторы послесмертья. Я не знаю, сколько кусочков самого себя я оставил в изломанном пространстве теней. Я никогда не вспомню себя прежнего.
Но я помню и всегда буду помнить, почему вернулся. И буду жить.
Конец
|